 Далее наш путь лежит на восток — в государственный парк Андасибе. Вдоль дороги — безбрежный ландшафт спекшейся красноватой земли, местами оживленный рисовыми полями, которые опять-таки напоминают быстрее о дальной Юго-Восточной Азии, чем о близкой Африке.
Когда-то большая часть острова была покрыта лесами, но скоро после того, как сюда пришли 1-ые люди, леса практически пропали. Несчастное подсечно-огневое земледелие, известное нам по учебникам истории, до сего времени животрепещуще для местного сельского хозяйства. Не считая того, в стране, практически лишенной энергоресурсов, и на данный момент топят древесным углем, а на юге леса выжигают под пастбища. Есть мировоззрение, что конкретно затейливо смешанный азиатско-африкано-арабо-европейский уклад жизни малагасийцев нарушил равновесие хрупкой экосистемы острова. К примеру, растения и животные-иммигранты — такие, как рис (малагасийцы опережают китайцев по потреблению риса на душу населения) и быки зебу (их поголовье равно популяции страны) — повсевременно требуют новых полей и пастбищ. На месте уничтоженных лесных массивов обнажается латерит, из-за которого Мадагаскар получил свое прозвище «большой красноватый полуостров». Иногда красноватый песок вымывается в реки и море, тогда и из космоса кажется, как будто полуостров исходит кровью (возлюбленная метафора экологов).
По сторонам — осторожные горки «кирпичей» — единственное применение неплодородному «краснозему». Поодаль — тут и там раскиданы выстроенные из их высочайшие домики «без окон — без дверей» (по традиции все просветы глядят на запад). По другую сторону шоссе тянется узенькая, с виду практически игрушечная стальная дорога. Пассажирские поезда на столичной ветке уже пару лет не прогуливаются — с того времени как пути очень пострадали от очередного циклона, также в связи с приватизационной чехардой. По всей стране действует лишь небольшой участок от Фианаранцуа до побережья. Сейчас на него особый спрос — музейные поезда, красивые туристические виды… Впрочем, они не гарантированы: если машинисту вздумается подзаработать и доставить куда-либо партию бананов, поезд, назначенный в расписании на утро, может запросто отправиться на закате.
Почти повсюду на острове топят «почерному» — как в деревнях, так и областных центрах | Зато автомобильные шоссе за последние пару лет стали отличными, и это — заслуга нынешнего президента Марка Равалумананы. Молодой симпатичный бизнесмен, владелец одной из крупнейших корпораций «Тику», всего четыре года у власти, но уже как бы заставил страну пробудиться от долгой спячки. Помимо строительства новых трасс он, например, серьезно взялся за образование: теперь сначала каждого нового учебного года детям выдаются так называемые школьные наборы — причем на личные средства президента. Все самое обычное — ручки, пеналы, линейки, но раньше и этого не было… Оппозиция, конечно, не дремлет — и замечает, что, между прочим, став во главе государства, Равалуманана успешно приумножил собственное достояние (те же дороги укладывает одна из дочерних компаний «Тику»). Однако большинство малагасийцев — по крайней мере, столичных жителей — отзываются о нем с уважением и надеждой. Как и защитники среды.
Вообще-то, экологическими проблемами тут озадачились еще в колониальные времена (первые заповедники на острове были основаны в 1927 году), но революционные события 1970-х этот процесс как-то затормозили. Вновь природоохранный вопрос стал в повестку дня посреди 1980-х: его подняли деятели гуманитарных международных организаций. Сегодня он как никогда актуален. Равалуманана намеревается за ближайшие шесть лет втрое увеличить количество привлекаемых на остров туристов (сейчас их около 200 000 в год), причем как «пляжных», так и «эко–». Есть же пример маленькой Руанды, где главный добытчик иностранной валюты — гигантская горная горилла. Ну а Мадагаскар, конечно, спасут лемуры — при условии, что кто-нибудь позаботится о них самих.
|